Ферма трупов - Страница 2

Специальный отряд ФБР по освобождению заложников проводил учения. Лопасти вертолета, неторопливо вращаясь, рассекали воздух. Мимо с ревом промчался небольшой грузовик, нагруженный баллистическими щитами, за ним проследовала колонна солдат. Развернувшись, я потрусила обратно к зданию академии, от которого удалилась мили на полторы. Сложенное из желтоватого кирпича, его можно было бы принять за отель современного типа, если бы не антенны на крышах и сплошной лес вокруг.

Наконец я добралась до пропускного пункта, обогнула подъемные шипы на въезде и, подняв руку, вяло помахала дежурному за стеклом будки. Задыхаясь, вся в поту, я намеревалась продолжить путь обычным шагом, когда услышала сзади замедляющую ход машину.

— Нарочно под колеса лезешь, или как? — громогласно осведомился капитан Пит Марино, перегнувшись через пассажирское сиденье своей серебряной «краун-виктории». Торчащие удочки радиоантенн заколыхались от резкой остановки. Несмотря на все мои нотации, он был не пристегнут.

— Есть более верные способы покончить с собой, — ответила я, наклонившись к открытому окну. — Например, не пользоваться ремнем безопасности.

— При моей работе не знаешь, когда придется пулей выскакивать из тачки.

— Врежешься куда-нибудь — точно вылетишь как пуля, — сказала я. — Прямо через лобовое стекло.

Марино, опытный детектив, специализирующийся на убийствах, жил, как и я сама, в Ричмонде. Не так давно он получил повышение с переводом в первый участок, находившийся в самом криминальном районе города. С ФБР Марино долгие годы сотрудничал в рамках программы по расследованию насильственных преступлений.

В пятьдесят с небольшим он являл собой живой пример человека, поддавшегося порокам собственной натуры, жертву неумеренности в пище и злоупотребления выпивкой. На лице, обрамленном редеющей седой шевелюрой, явственно читались следы непростого жизненного пути. Излишний вес, плохая физическая форма и дурной характер были его отличительными чертами. Я знала, что его вызвали в качестве консультанта по делу Эмили Стайнер, но количество багажа на заднем сиденье машины меня удивило.

— Ты что, надолго сюда?

— Бентон записал меня на тренинг в условиях уличной перестрелки.

— Тебя, а еще кого? — поинтересовалась я. Мне было известно, что эта программа рассчитана на оперативные подразделения, а не на отдельных детективов.

— Меня и группу захвата с моего участка.

— Только не говори, что на новой должности тебе придется двери ногами вышибать.

— Один из плюсов повышения, док, — приходится вновь втискивать задницу в униформу и выходить на улицу. Времена изменились, если ты вдруг не заметила: дешевые пукалки у преступников уже не в ходу.

— Спасибо за информацию, — холодно ответила я. — Не забудь надеть что-нибудь поплотнее.

— А? — Сквозь темные очки он поглядывал в зеркало заднего вида на машины, осторожно проезжавшие мимо.

— Шарики с краской бьют довольно ощутимо.

— Я под выстрелы подставляться не намерен.

— Так никто не намерен.

— Ты когда приехала? — сменил он тему.

— Вчера вечером.

Марино вытащил пачку «Мальборо» из солнцезащитного щитка.

— Тебя уже ввели в курс?

— Поверхностно. Насколько я понимаю, основную часть записей по делу местные детективы представят сегодня утром.

— Это Голт. По-любому он.

— Определенные параллели прослеживаются, — осторожно согласилась я.

Щелкнув по пачке, Марино вытряхнул сигарету и зажал ее в губах.

— Я этого долбаного сукина сына все равно засажу, пусть хоть в пекло от меня спрячется.

— Если окажется, что он и впрямь в аду, лучше его там и оставить, — заметила я. — Пообедаем вместе?

— Только если ты платишь.

— Я и так всегда плачу, — напомнила я.

— И дальше будешь. — Он вырулил на подъездную дорожку. — Кто из нас двоих богатенький доктор?

Сбиваясь с бега на шаг, я добралась до пешеходной тропинки, пересекла ее и через заднюю дверь вошла в здание спорткомплекса. В раздевалке на меня уставились три хорошо сложенные девицы разной степени наготы.

— Доброе утро, мэм, — пропели они в унисон, сразу прояснив, к какому подразделению принадлежат. Среди обитателей академии подобной раздражающей приветливостью известны лишь агенты Управления наркоконтроля.

Смущаясь, я начала стаскивать с себя мокрую одежду. Принятая здесь и среди слабого пола мужская казарменная простота отношений, когда можно преспокойно болтать друг с другом в чем мать родила, выставляя напоказ синяки и ссадины, так и не стала для меня привычной. Вцепившись в полотенце, я поспешила в душ.

Едва я включила воду, как за пластиковую шторку заглянула пара знакомых зеленых глаз. Я вздрогнула от неожиданности и выронила мыло. Скользнув по кафельному полу, оно остановилось у заляпанных грязью кроссовок моей племянницы.

— Люси, неужели нельзя подождать, пока я выйду? — Я резко задернула шторку.

— Ну, загонял меня сегодня Лен! — проговорила она со счастливым выражением, подтолкнув мыло ногой обратно в кабинку. — Здорово было. Я его спрошу, когда следующий раз побежим по «Дороге из желтого кирпича», — может, мы и тебя возьмем.

— Нет уж, спасибо. — Я намылила голову. — Порванные связки и переломы мне ни к чему.

— Ну, тетя Кей, хоть раз пробежать надо. Это как обряд посвящения.

— Только не для меня.

Люси помолчала секунду, потом как-то нерешительно произнесла:

— Я хотела у тебя кое-что спросить.

Смыв шампунь и убрав волосы с глаз, я отодвинула занавеску и выглянула наружу. Люси стояла чуть поодаль, с ног до головы покрытая грязью и потом. Серую футболку с эмблемой ФБР забрызгала кровь. Моей племяннице исполнился двадцать один год, и она оканчивала Виргинский университет. У нее было красивое, четко очерченное лицо и короткие каштановые волосы, золотившиеся на солнце. Я же помнила ее пухленькой, с длинными рыжими патлами и скобками на зубах.